четверг, 01 февраля 2018
Слипшиеся с одеждой холодные комочки земли чувствовались уже
как саван прикрывающий от переживаний и жизни. Они укрывали не
равномерно, а только частями. От этого хотелось еще больше вжиматься в
плохо обструганные, жесткие доски гроба. Но дерево не грело, а только
больше казалось отбирало остатки тепла, потихоньку выдавливая из
измученного долгим переходом, и просто отсутствием еды последних
несколько дней , тела и души того, что казалось своим еще вчера , может
даже час назад. Полная беспереспективность предстоящей жизни уже не
просто маячила миражом для странника, а со всеми последовательно
открытыми в будущее шагами - лежала прямо перед ним. Четкое понимание
того, что уже нет смысла даже продолжать думать, а тем более мечтать и
надеяться с одной стороны успокаивало, а с другой открывало все сильнее
дыру в душе куда как в бездну утекали последние силы. И гнетущее
чувство накатывающее как волны прибоя, и притупляющая тоска уже
становилась привычной и казалось именно в таком состоянии продолжал, и
был всегда, уже стал теряться счет времени утекающий как песок, нет
наверное как вода сквозь разжатые пальцы. Именно это аналогия подходила
более всего к тому, что он чувствовал. Отсутствие всякого желания стало
основным и главным в переживании себя в гробу. Дыхания почти и не
осталось, только жалкие остатки морозого воздуха прорывались в легкие и
давали не угаснуть еще как то тлеющей искорке жизни.
Могильщик стоя
прям над головой опершись о лопату своими испачканным натруженными
руками. Здесь умирали много и часто, без работы он не был. И только
сегодняшний случай остановил для него бесконечный процесс: вырыть
могилу, опустить гроб, зарыть..и так повторяя его с каждым разом. Могила
была вырыта, гроб в ней, но там был еще пока живой. Это и остановило
весь налаженный годами ритм. Понятно, что жизни в том который лежал
осталось может еще на несколько вздохов, но таков порядок - пока живой -
закалачивать гроб и зарывать было нельзя. И он просто стоял и ждал
когда живой перестанет им быть и можно будет выполнить свою работу.
- Ну давай, ...зарывай..- выдавил из легких остаток воздуха странник и кашель скрутил его в тесных деревянных стенках.
Могильщик тихонько вздохнил, уголки губ немного поднялись , но
безжизненно опустились уже на изможденном лице и больше не поднимались.
От него всего веяло безнадёгой и скорбью.
- Может ты хочешь чего? - это было то единственное, что сказал он страннику.
Внизу движение остановилось и замерший на дне прикрыв глаза ответил:
- Нет. - И снова прокашляв должил - Я делаю не то что надо, что я
хотел уже ни мне , да и никому не нужно. Любимая от меня отказалась,
друг предал, родители не понимают. Я ошибка..а дети ..зачем им отец без
самого себя.
Слова забрали еще толику сил и он замер скрючившись от холода и бессилия.
Лопата упала на вырытую землю. И стоящий над могилой наклонился и
опустился к лицу странника. Он долго и пристально смотрел ему в
полуприкрытые глаза. Потом снова тихо вздохнул и снова спросил:
- Ты любил её?
Странник замерев лежал в той же позе и только еле еле слышное дыхание,
да редкие взмахи ресницами все еще выдавали в нем живого.
- Люблю..-
чуть слышно проговорил он. - только я такой ей не нужен. А другим мне
быть это все одно - смерть. Не получается. Это тогда и не я буду..
Глаза его смотрели в какую то только ему понятную точку в пространстве,
где наверное он видел образ той которая его и отвергала и манила.
Могильщик снова задвигался над гробом и вдруг протянув свои большие руки
прямо вниз одним движением вынул исхудалое тело из могилы. Выпрямившись
во весь рост он держал его обвисшего на руках как отец держит ребенка и
смотрел в глаза в которых уже не было не удивления этому действию ни
почти никокого желания жить. Потом аккуратно поставив на ноги и
поддерживая за плечи выдавил глухо из себя:
- Ну пойдем, поешь,
выпьешь чаю ..и не только..и расскажешь о твоей любви. Он посмотрел
сеюнова вниз , на незавершенную свою сегодняшнюю работу- Я давно такого
не слышал - про любовь..и уж тем более не видел, чтобы от этого человек
сам в гроб ложился.
И потянув странника за собой повел его ковыляющего к сторожке, еле видной среди заросших деревьев, старых и новых могил.
как саван прикрывающий от переживаний и жизни. Они укрывали не
равномерно, а только частями. От этого хотелось еще больше вжиматься в
плохо обструганные, жесткие доски гроба. Но дерево не грело, а только
больше казалось отбирало остатки тепла, потихоньку выдавливая из
измученного долгим переходом, и просто отсутствием еды последних
несколько дней , тела и души того, что казалось своим еще вчера , может
даже час назад. Полная беспереспективность предстоящей жизни уже не
просто маячила миражом для странника, а со всеми последовательно
открытыми в будущее шагами - лежала прямо перед ним. Четкое понимание
того, что уже нет смысла даже продолжать думать, а тем более мечтать и
надеяться с одной стороны успокаивало, а с другой открывало все сильнее
дыру в душе куда как в бездну утекали последние силы. И гнетущее
чувство накатывающее как волны прибоя, и притупляющая тоска уже
становилась привычной и казалось именно в таком состоянии продолжал, и
был всегда, уже стал теряться счет времени утекающий как песок, нет
наверное как вода сквозь разжатые пальцы. Именно это аналогия подходила
более всего к тому, что он чувствовал. Отсутствие всякого желания стало
основным и главным в переживании себя в гробу. Дыхания почти и не
осталось, только жалкие остатки морозого воздуха прорывались в легкие и
давали не угаснуть еще как то тлеющей искорке жизни.
Могильщик стоя
прям над головой опершись о лопату своими испачканным натруженными
руками. Здесь умирали много и часто, без работы он не был. И только
сегодняшний случай остановил для него бесконечный процесс: вырыть
могилу, опустить гроб, зарыть..и так повторяя его с каждым разом. Могила
была вырыта, гроб в ней, но там был еще пока живой. Это и остановило
весь налаженный годами ритм. Понятно, что жизни в том который лежал
осталось может еще на несколько вздохов, но таков порядок - пока живой -
закалачивать гроб и зарывать было нельзя. И он просто стоял и ждал
когда живой перестанет им быть и можно будет выполнить свою работу.
- Ну давай, ...зарывай..- выдавил из легких остаток воздуха странник и кашель скрутил его в тесных деревянных стенках.
Могильщик тихонько вздохнил, уголки губ немного поднялись , но
безжизненно опустились уже на изможденном лице и больше не поднимались.
От него всего веяло безнадёгой и скорбью.
- Может ты хочешь чего? - это было то единственное, что сказал он страннику.
Внизу движение остановилось и замерший на дне прикрыв глаза ответил:
- Нет. - И снова прокашляв должил - Я делаю не то что надо, что я
хотел уже ни мне , да и никому не нужно. Любимая от меня отказалась,
друг предал, родители не понимают. Я ошибка..а дети ..зачем им отец без
самого себя.
Слова забрали еще толику сил и он замер скрючившись от холода и бессилия.
Лопата упала на вырытую землю. И стоящий над могилой наклонился и
опустился к лицу странника. Он долго и пристально смотрел ему в
полуприкрытые глаза. Потом снова тихо вздохнул и снова спросил:
- Ты любил её?
Странник замерев лежал в той же позе и только еле еле слышное дыхание,
да редкие взмахи ресницами все еще выдавали в нем живого.
- Люблю..-
чуть слышно проговорил он. - только я такой ей не нужен. А другим мне
быть это все одно - смерть. Не получается. Это тогда и не я буду..
Глаза его смотрели в какую то только ему понятную точку в пространстве,
где наверное он видел образ той которая его и отвергала и манила.
Могильщик снова задвигался над гробом и вдруг протянув свои большие руки
прямо вниз одним движением вынул исхудалое тело из могилы. Выпрямившись
во весь рост он держал его обвисшего на руках как отец держит ребенка и
смотрел в глаза в которых уже не было не удивления этому действию ни
почти никокого желания жить. Потом аккуратно поставив на ноги и
поддерживая за плечи выдавил глухо из себя:
- Ну пойдем, поешь,
выпьешь чаю ..и не только..и расскажешь о твоей любви. Он посмотрел
сеюнова вниз , на незавершенную свою сегодняшнюю работу- Я давно такого
не слышал - про любовь..и уж тем более не видел, чтобы от этого человек
сам в гроб ложился.
И потянув странника за собой повел его ковыляющего к сторожке, еле видной среди заросших деревьев, старых и новых могил.
четверг, 14 декабря 2017
Зеленые чешуйчатые с черными прожилками перчатки были в тон его глазам. Взгляд уверенный и спокойный, даже отрешенный от мира, из под натянутого капюшона скрывавшего лицо, но при этом ощущаемый как мост между нами, успокаивал. Ладони покоились на изрезанных мордах жутких отвратительных чудовищ, вкладываясь в полуоткрытые пасти со множеством кривых, но заточенных клыков. Пальцы были направлены прямо в сердце, и щемящее чувство тоски и благодарности за добрый ужин и откровенный разговор, уже почти полная готовность признать, над собой власть, разделить взгляды и присоединится к братству стали почти своими...
Это и вызывало сомнение. Нутром чувствовался подвох. Витееватость слов сменялась четкими и простыми утверждениями не оставляющими никаких сомнений в правоте и знаниях Магистра. Но во всей его неподвижности позы и плавности движений рук или головы, отточенности речи и спокойного уверенного взгляда не хватало самого главного, но чего-то неуловимого. То, что вызывало безусловное доверие к человеку, тем более наделенного и силой, и властью. То, от чего в груди вспыхивало и не гасло тепло и появлялась обычная улыбка. В нем не было человечного, просто открывающего в другом ту дверцу отношений без которой было невозможно свободно дышать и чувствовать себя принятым и понятым не зависимо от собственной правоты или уверенности. Что оставляло возможность для неверного, но выбора. Пусть и не правильного с точки зрения законов высшей логики и энергетического равновесия описываемого уравнениями для мирового порядка и доступного лишь строго посвященным в замысел и детали адептам ордена , чьи камлания и ритуалы сменялись одиночными или групповыми медитациями. А шелест плащей по коридорам и доносящиеся из залов для волшебников, мантры были может единственными звуками в тишине и молчании Башни долетавшими до кабинета.
Стул был жестким и неудобным, как и положено для вопрошающего, четко очерчивая еще до того, как задавать свои вопросы на самом раннем этапе, выделяя круг возможного и определяя роль и место участника такого разговора. В предложенном было все понятно - стать адаптем ордена на льготных условиях, такой шанс выдается очень редкому кандидату, тем более случайно забредшему без ручительства какого нибудь авторитета или приглашения круга гроссмейстеров.
Персональная келья, ученичество у самого Великого Магистра и даже слуга, может даже служанка, миленькая и покладистая скромно ожидающая и способная исполнять не только хозяйственно-бытовые, но и обычные житейские прихоти и желания начинающего мага. Только намек, мелькнувшая тень в мыслях на улыбку магистра молнией резко вырвал из состояния поглощения уже сформированной фантазии в полутемный кабинет перед змеиные очи возвышавшегося в кресле больше походившем на трон горного короля вырезанного из огромного цельного куска черного с крупинками золота едва прозрачного наверное очень дорогого камня. Морок, туманяще висящий перед глазами пропал и картина простая по своей сути и нелепице обрела смысл ускользающий ранее. Осталось только определить цену, истинное значение того, ради чего был устроен весь этот маскарад с пусканием молний, вызыванием призраков и добрый кубок наполненный по приятельски щедрой рукой до краев великолепным изысканным вином.
-Что же ищет Мастер на путях Силы?
Главное все же был не сам вопрос, а то как его задавали на протяжении многих и многих лет. Улыбка все же проявилась на еле видимом лице среди света и теней отбрасываемыми под ровное горение свечей в скрученных в спирали канделябрах. Попадание было если не идеальным, то достаточно точным чтобы сам гроссмейстер не просто снизошел до ответа, а показал пусть и на мгновение истинное свое намерение спрятанное для всех, а может и для самого себя.
- Ты увидел, что орден добился много за столетия служения своим целям. Мы понимаем природу и суть видимого и невидимого, что даёт нам огромную силу. Мы прошли уже очень далеко чтобы исключить для человека те опасности которые его подстерегают когда нет защиты. Мы даже понимаем порывы души и сердца... -
Снова защемило и головокружение смазало всю картину только что видимую и понятную во всех деталях. Чувство потери как волной накрыло и потащило в океан тьмы растворяя по пути все что до этого было собрано в разговоре. Фигура подалась вперед и почти шепотом со своим свистящим акцентом и придыханием глядя прямо в глаза он произнес:
- Мы даже знаем как победить Смерть!
Звон в ушах моментально прекратился и уплывающий мир прочно встал на место. Магистр явно довольный речью застыл в ожидании среди мерцания огней и светящегося мягким светом своего трона.
Все запинания и слабость от пережитого он воспринял как собственную победу доставшуюся для него его умениями и пониманием. Это сквозило через всё его отношение обернутое в заботу мясника ведущего теленка на убой. Цена была проговорена - жизнь. Магистр просто боялся Смерти.
Это и вызывало сомнение. Нутром чувствовался подвох. Витееватость слов сменялась четкими и простыми утверждениями не оставляющими никаких сомнений в правоте и знаниях Магистра. Но во всей его неподвижности позы и плавности движений рук или головы, отточенности речи и спокойного уверенного взгляда не хватало самого главного, но чего-то неуловимого. То, что вызывало безусловное доверие к человеку, тем более наделенного и силой, и властью. То, от чего в груди вспыхивало и не гасло тепло и появлялась обычная улыбка. В нем не было человечного, просто открывающего в другом ту дверцу отношений без которой было невозможно свободно дышать и чувствовать себя принятым и понятым не зависимо от собственной правоты или уверенности. Что оставляло возможность для неверного, но выбора. Пусть и не правильного с точки зрения законов высшей логики и энергетического равновесия описываемого уравнениями для мирового порядка и доступного лишь строго посвященным в замысел и детали адептам ордена , чьи камлания и ритуалы сменялись одиночными или групповыми медитациями. А шелест плащей по коридорам и доносящиеся из залов для волшебников, мантры были может единственными звуками в тишине и молчании Башни долетавшими до кабинета.
Стул был жестким и неудобным, как и положено для вопрошающего, четко очерчивая еще до того, как задавать свои вопросы на самом раннем этапе, выделяя круг возможного и определяя роль и место участника такого разговора. В предложенном было все понятно - стать адаптем ордена на льготных условиях, такой шанс выдается очень редкому кандидату, тем более случайно забредшему без ручительства какого нибудь авторитета или приглашения круга гроссмейстеров.
Персональная келья, ученичество у самого Великого Магистра и даже слуга, может даже служанка, миленькая и покладистая скромно ожидающая и способная исполнять не только хозяйственно-бытовые, но и обычные житейские прихоти и желания начинающего мага. Только намек, мелькнувшая тень в мыслях на улыбку магистра молнией резко вырвал из состояния поглощения уже сформированной фантазии в полутемный кабинет перед змеиные очи возвышавшегося в кресле больше походившем на трон горного короля вырезанного из огромного цельного куска черного с крупинками золота едва прозрачного наверное очень дорогого камня. Морок, туманяще висящий перед глазами пропал и картина простая по своей сути и нелепице обрела смысл ускользающий ранее. Осталось только определить цену, истинное значение того, ради чего был устроен весь этот маскарад с пусканием молний, вызыванием призраков и добрый кубок наполненный по приятельски щедрой рукой до краев великолепным изысканным вином.
-Что же ищет Мастер на путях Силы?
Главное все же был не сам вопрос, а то как его задавали на протяжении многих и многих лет. Улыбка все же проявилась на еле видимом лице среди света и теней отбрасываемыми под ровное горение свечей в скрученных в спирали канделябрах. Попадание было если не идеальным, то достаточно точным чтобы сам гроссмейстер не просто снизошел до ответа, а показал пусть и на мгновение истинное свое намерение спрятанное для всех, а может и для самого себя.
- Ты увидел, что орден добился много за столетия служения своим целям. Мы понимаем природу и суть видимого и невидимого, что даёт нам огромную силу. Мы прошли уже очень далеко чтобы исключить для человека те опасности которые его подстерегают когда нет защиты. Мы даже понимаем порывы души и сердца... -
Снова защемило и головокружение смазало всю картину только что видимую и понятную во всех деталях. Чувство потери как волной накрыло и потащило в океан тьмы растворяя по пути все что до этого было собрано в разговоре. Фигура подалась вперед и почти шепотом со своим свистящим акцентом и придыханием глядя прямо в глаза он произнес:
- Мы даже знаем как победить Смерть!
Звон в ушах моментально прекратился и уплывающий мир прочно встал на место. Магистр явно довольный речью застыл в ожидании среди мерцания огней и светящегося мягким светом своего трона.
Все запинания и слабость от пережитого он воспринял как собственную победу доставшуюся для него его умениями и пониманием. Это сквозило через всё его отношение обернутое в заботу мясника ведущего теленка на убой. Цена была проговорена - жизнь. Магистр просто боялся Смерти.
пятница, 08 декабря 2017
Однако. Мой старенький клип на канале у Константина продолжает набирать просмотры!
четверг, 07 декабря 2017
Она смотрит перед собой, белыми пустыми глазами
торчащими во впалых глазницах, сквозь. Сердце щемит, уже не чувствую
дыхания и сдвинутся почти нет сил..хочется уйти.. Да, до этого можно
смеяться, изображать: горбатиться ковыляя, шептать заклинания, но только
встретив холодный жесткий взгляд, сразу веришь и про котел и пирожки с
пальчиками..Она знает, ведает про меня заглядывая в глубины души, моей
или своей. По хозяйски оценив как тушку , уже прикидывая куда и на что
может сгодится, взяв было грубоватый разделочный нож со сверкающей
кромкой и засохшими каплями крови и жира на деревянной рукояти,
откладывает в сторону. Молчание кажется нестерпимо долгим, тянущимся и
выматывающе болезненным от этой жуткой неопределенности. Горящие глаза
на сухом и сморщенном лице окруженного грязными, седыми космами
подвязанных выцветшей тряпкой, наверное остатками платка, не выражали
кажется ничего кроме желания протыкать и резать, на кусочки. Узловатые
пальцы выротыми корнями двигались по столу живя своей жизнью, тянулись к
ножу, отдергивались, ползли по краю хватаясь за него в медленно тягучем
застывшем разговоре самой с собой. В приоткрытом рте копошился язык и
вырывающийся клекот вперемежку с обрывками то ли слов, то ли хлюпанья
вызывало и омерзение и завораживало до дурноты и подкатывающего комка в
горле. Она сомневалась.. но уже не про то , что пустить ли меня на
похлебку или жаркое, нет. Она что то знала. Знала такое, что вызвало у
нее трясучку вперемежку с вялостью. Будто с разбегу, в этой своей
непроходимой чаще, а может быть и слету ведьмы же летают, не зря у них
есть метлы и ступы, врезалась. Ошарашенная, от столкновения с чем-то
таким которое просто невозможно ни понять, не принять. Старуха дышала
резко, из дыр драной кофты накинутой поверх ветхого платья проглядывала
во время вдоха обвисшая грудь. Скрип зубов отзывался ноющим холодом,
ползущим предательски по животу до дрожи в коленках и зажатых ног. Как
изо рта вынули, нет сама, сама выплюнула почувствовав может горечь, или
отраву для своего привыкшего уже к любой пище, а тем более к человечине
желудка. И с гримасой злости и отвращения подергивая своим крючковатым
носом выдавила:
- Ты мальчик, зря пришел.. У тебя иная судьба.. Уходи.
У меня хватило сил только на одно слово. Притиснувшееся из меня к наружу.
Большего не получалось. От бессилия ли, или страха ..
- Ку...да?
Ведьма
долго смотрела в глаза и казалось, что кровь уже загустела и льдинки
корябают меня изнутри забирая последние силы. Моё дыхание застыло под
её взглядом и мы вместе всматриваясь друг в друга молчали.
- Ищи Башню Зеленой Луны..Уходи! А то сожру не смотря ни на что!
Кубарем
вымело из избушки и еще долго бежал задыхаясь и всхлипывая проклиная
свою наглость и высокомерие. Спотыкаясь о кочки и корни глотая слезы и
проклятья пока не свалился под дубом раскидавшим свою крону над поляной
на краю леса. От усталости и бега еще долго резало в груди, и хотелось
просто лежать среди корней. Смотреть в небо и больше ни о чем не думать.
Не вспоминать ни поход к избушке за знанием о себе, ни старуху..и
липкий страх, а потом стыд..Все это выветрилось там под дубом. Остались
только ее слова - найти магов башни Зеленой Луны..
торчащими во впалых глазницах, сквозь. Сердце щемит, уже не чувствую
дыхания и сдвинутся почти нет сил..хочется уйти.. Да, до этого можно
смеяться, изображать: горбатиться ковыляя, шептать заклинания, но только
встретив холодный жесткий взгляд, сразу веришь и про котел и пирожки с
пальчиками..Она знает, ведает про меня заглядывая в глубины души, моей
или своей. По хозяйски оценив как тушку , уже прикидывая куда и на что
может сгодится, взяв было грубоватый разделочный нож со сверкающей
кромкой и засохшими каплями крови и жира на деревянной рукояти,
откладывает в сторону. Молчание кажется нестерпимо долгим, тянущимся и
выматывающе болезненным от этой жуткой неопределенности. Горящие глаза
на сухом и сморщенном лице окруженного грязными, седыми космами
подвязанных выцветшей тряпкой, наверное остатками платка, не выражали
кажется ничего кроме желания протыкать и резать, на кусочки. Узловатые
пальцы выротыми корнями двигались по столу живя своей жизнью, тянулись к
ножу, отдергивались, ползли по краю хватаясь за него в медленно тягучем
застывшем разговоре самой с собой. В приоткрытом рте копошился язык и
вырывающийся клекот вперемежку с обрывками то ли слов, то ли хлюпанья
вызывало и омерзение и завораживало до дурноты и подкатывающего комка в
горле. Она сомневалась.. но уже не про то , что пустить ли меня на
похлебку или жаркое, нет. Она что то знала. Знала такое, что вызвало у
нее трясучку вперемежку с вялостью. Будто с разбегу, в этой своей
непроходимой чаще, а может быть и слету ведьмы же летают, не зря у них
есть метлы и ступы, врезалась. Ошарашенная, от столкновения с чем-то
таким которое просто невозможно ни понять, не принять. Старуха дышала
резко, из дыр драной кофты накинутой поверх ветхого платья проглядывала
во время вдоха обвисшая грудь. Скрип зубов отзывался ноющим холодом,
ползущим предательски по животу до дрожи в коленках и зажатых ног. Как
изо рта вынули, нет сама, сама выплюнула почувствовав может горечь, или
отраву для своего привыкшего уже к любой пище, а тем более к человечине
желудка. И с гримасой злости и отвращения подергивая своим крючковатым
носом выдавила:
- Ты мальчик, зря пришел.. У тебя иная судьба.. Уходи.
У меня хватило сил только на одно слово. Притиснувшееся из меня к наружу.
Большего не получалось. От бессилия ли, или страха ..
- Ку...да?
Ведьма
долго смотрела в глаза и казалось, что кровь уже загустела и льдинки
корябают меня изнутри забирая последние силы. Моё дыхание застыло под
её взглядом и мы вместе всматриваясь друг в друга молчали.
- Ищи Башню Зеленой Луны..Уходи! А то сожру не смотря ни на что!
Кубарем
вымело из избушки и еще долго бежал задыхаясь и всхлипывая проклиная
свою наглость и высокомерие. Спотыкаясь о кочки и корни глотая слезы и
проклятья пока не свалился под дубом раскидавшим свою крону над поляной
на краю леса. От усталости и бега еще долго резало в груди, и хотелось
просто лежать среди корней. Смотреть в небо и больше ни о чем не думать.
Не вспоминать ни поход к избушке за знанием о себе, ни старуху..и
липкий страх, а потом стыд..Все это выветрилось там под дубом. Остались
только ее слова - найти магов башни Зеленой Луны..
понедельник, 04 декабря 2017
14.10.2017 в 21:04
Пишет Magnus Kervalen:Avenging his friends after school, Anato FinnstarkURL записи
суббота, 18 ноября 2017
Вытекает из глаз, пальцев рук, может чаще из груди.
Проникает как вода, наэлектризованный поток. До горячо и даже жжения.
Особенно усиливается на некоторых людей и события.
Протекая и оставаясь четко выраженным переживанием в памяти.
Сознание в это время очищается от мелочей и отравы. Возникает пусть и
кратковременная - ясность. Без акцентов на мрачные или душные формы
восприятия.
Точка равновесия.
В этом нет ничего особенного, кроме внутреннего покоя разворачивающегося во вне.
Слова становятся больше пластилиновыми, расплавляясь. Перестают быть застывшей жесткой массой. Я ими говорю.
Пусть пока не на столько точно и изящно. Касаюсь другого.
Поток заполняет форму слова. Связываются где то в глубине.
И на ритме вдох..выдох.. отправляются в путешествие.
Собеседники не понимают, не чувствуют, что происходит.
Откликаются на свое знакомое и понятное. Оставаясь в неведении.
Собой, даже не ушами, телом вылавливают..
Звук и вибрация. На берегу восприятия слышат песню ветра и волн.
Смыслы растворяют стену и тогда обратная волна приносит стук сердца и дыхания..
Появляется.
Мы есть.
Вне времени и пространства.
Сразу.
Мы были всегда.
Проникает как вода, наэлектризованный поток. До горячо и даже жжения.
Особенно усиливается на некоторых людей и события.
Протекая и оставаясь четко выраженным переживанием в памяти.
Сознание в это время очищается от мелочей и отравы. Возникает пусть и
кратковременная - ясность. Без акцентов на мрачные или душные формы
восприятия.
Точка равновесия.
В этом нет ничего особенного, кроме внутреннего покоя разворачивающегося во вне.
Слова становятся больше пластилиновыми, расплавляясь. Перестают быть застывшей жесткой массой. Я ими говорю.
Пусть пока не на столько точно и изящно. Касаюсь другого.
Поток заполняет форму слова. Связываются где то в глубине.
И на ритме вдох..выдох.. отправляются в путешествие.
Собеседники не понимают, не чувствуют, что происходит.
Откликаются на свое знакомое и понятное. Оставаясь в неведении.
Собой, даже не ушами, телом вылавливают..
Звук и вибрация. На берегу восприятия слышат песню ветра и волн.
Смыслы растворяют стену и тогда обратная волна приносит стук сердца и дыхания..
Появляется.
Мы есть.
Вне времени и пространства.
Сразу.
Мы были всегда.
суббота, 15 июля 2017
вторник, 25 апреля 2017
Не для коммерческого использования. Права принадлежат правообладателям. Никакой выгоды не извлекается. Клип на песню "Амулет" группа "Белая Гвардия", видео м/ф "Небесный замок Лапута" , монтаж (c)kvsher, Самара 2017г.
Часть 2
Не для коммерческого использования. Права принадлежат правообладателям. Никакой выгоды не извлекается. Клип-коллаж на песню "Синоптики" НАУ, видео с разных фильмов - это ориентир на собственные ассоциации , монтаж (c)kvsher, Самара 2017г.
Это часть 1.
четверг, 20 апреля 2017
0
суббота, 24 декабря 2016
четверг, 01 декабря 2016
Клип на фильм "Дети Дюны", мызыка "Аквариум" - "Царь сна", Автор клипа (c)wakan (Голодяевский).
среда, 30 ноября 2016
Не для коммерческого использования. Права принадлежат правообладателям. Никакой выгоды не извлекается.
Клип на фильм "Дети Дюны" по одноименному роману Френка Херберта. Музыка группы "ПИКНИК" , альбом "Тень вампира", композиция "Не кончается пытка". Автор клипа и монтажа (c)kvsher , Самара 2007г.
29.05.2010 в 00:09
Пишет Millia Chrono:БалладаURL записи
ВЕРЕСКОВЫЙ МЕД.
Шотландская баллада
(из Роберта Стивенсона)
Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.
В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.
Пришел король шотландский,
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.
На вересковом поле,
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый - на живом.
_______
Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.
В своих могилках тесных,
В горах родной земли
Малютки-медовары
Приют себе нашли.
Король по склону едет
Над морем на коне,
А рядом реют чайки
С дорогой наравне.
Король глядит угрюмо:
"Опять в краю моем
Цветет медвяный вереск,
А меда мы не пьем!"
Но вот его вассалы
Приметили двоих
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.
Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет,-
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.
К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.
Сидел король шотландский,
Не шевелясь, в седле.
А маленькие люди
Стояли на земле.
Гневно король промолвил:
"Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовили мед!"
Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Вереск звенел над ними,
В море катились валы.
И вдруг голосок раздался:
"Слушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь!
Старость боится смерти.
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну!" -
Карлик сказал королю.
Голос его воробьиный
Резко и четко звучал:
"Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал!
Мальчику жизни не жалко,
Гибель ему нипочем...
Мне продавать свою совесть
Совестно будет при нем.
Пускай его крепко свяжут
И бросят в пучину вод -
А я научу шотландцев
Готовить старинный мед!.."
Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.
Волны над ним сомкнулись.
Замер последний крик...
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик:
"Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды.
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.
А мне костер не страшен.
Пускай со мной умрет
Моя святая тайна -
Мой вересковый мед!"
суббота, 19 ноября 2016
